Житие преподобного и богоносного отца нашего Антония,
первоначальника русских иноков, начавших подвизаться в пещерах

ЛАГОСЛОВЕН Бог, сотворивший всё премудростью, Который хочет спасения и просвещения разумом истины всем людям. Благословен он за то, что не оставил до конца Российской нашей земли, и не попустил ей помрачиться тьмою неведения, вдали от путей спасения.
 

       Подобно тому, как в начале мира, когда вся земля была покрыта тьмою, находившеюся над бездною, и Дух Святый носился над водами — прежде всего сотворил Бог свет для новосозданной земли, потом повелел Он солнцу воссиять над землёю и дал солнцу во власть день, а луне и земле назначил просвещать и обладать ночью: так, когда пришёл конец назначенным годам, а наша Российская земля была помрачена адскою тьмою, неведением спасения, тогда Святый Дух, носясь над крещением, преподанным нам чрез благоверного князя Владимира, просветил нас впервые светом веры. Потом открыл нам Солнце мысленное, светящее добрыми делами, чтоб сияло оно нам в дни спасения, давая свой свет и мысленным луне и звёздам, осеняющим помощью своею наш путь во тьме нерадения.

       И избрал он на то преподобного и Богоносного отца нашего Антония, который, вскоре после крещения Россиян, как второй Моисей, после перехода Израильтян через море, повинуясь призванию Божию, взошёл на святую гору — не Синайскую, дымящуюся огнём ярости Божией, но Афонскую, сияющую благодатию Богородицы, где принял он благодатный закон, переданный по ангельской помощи святому иноческому чину. И, когда он пришёл с Афона, посланный Богом в Россию, передать ей совершенный закон — явился он во всём подражателем Израильского законодателя. Как тот, придя с заповедями ко Израилю, явил на себе солнечные лучи и потому возложил на лицо своё покрывало: так и этот преподобный, наш русский законодавец, просветился добрыми делами, подобно светозарному солнцу, как и называет его Церковь, почему и поселился он в пещере, как бы возлагая на лицо своё покров. Но, как облако, покрывшее солнце, не может утаить его лучей и затмить дня, так и пещера не могла утаить принесённого преподобным отцом нашим Антонием закона, о котором говорит он, вместе с пророком, как о путеводном луче своём: "Закон твой — светильник ногам моим и свет стезям моим!"

       Подобно солнцу, просветил преподобный законодавец нашу Российскую землю совершенным иноческим законом, сияющим в пещере добрыми делами, как светом, светящим и во тьме, и устроил ей благоприятный день спасения, в котором стали ходить те сыны России, принявшие благочинный иноческий образ, вопия с апостолом: "Се ныне время благоприятно, се ныне день спасения!" И, как весь круг земной, закрыв лицо солнцу, не может препятствовать ему бросать свет на властвующие в ночи светила — луну и звёзды, так и преподобный отец наш Антоний, покрытый пещерной землёю, как мысленное солнце, невозбранно озарил в России своим светом мысленные светила, помогающие нам в ночи нашего нерадения о спасении.

       Из них сияющего ярче всех, преподобного Феодосия Печёрского — называет Церковь Российская звездою, не простою, но такою, что она является вождём прочим звёздам, то есть луною. (Подобно тому, семь первых светил небесных, имеющие собственное движение и называемые планетами,— в числе их не только луна, но и солнце называются у учителей церковных семью звёздами, содержимыми в деснице Господней). Прочие же бесчисленные Печёрские святые, которые в законе, принесённом от преподобного Антония, последовали уставу преп. Феодосия, просияли, как чистые звёзды, умноженные на тверди небесной. И вот почему неложно святая чудотворная Печёрская Лавра явилась небесам подобною.

       Итак, вместе с преп. Нестором, летописцем Российским, просиявшим в то же время, начнём сказывать повесть о первом великом светильнике сего Российского неба.

       В княжение благоверного Великого князя Владимира Святославича, самодержца Российской земли, благоволил Бог явить светильника Церкви Своей и наставника иночествующим, приснопамятного мужа, преподобного и Богоносного отца нашего Антония.

       Он родился в городе Любече, с детства имел в душе страх Божий и желал облечься в иноческий образ. Человеколюбивый Господь положил ему на сердце идти в страну Греческую и там постричься. И он отправился в путь, странствуя ради странствовавшего и потрудившегося для нашего спасения Господа, достиг Цареграда, а за ним и Афонской горы. Там обошёл он святые монастыри и видел быт святых отцов, выше человеческого естества, во плоти подражающих ангельскому житию. И ещё более воспламенившись любовью ко Христу, желая поревновать житию тех отцов, пришёл он в один из находящихся там монастырей, и молил игумена возложить на него образ иноческого чина. Игумен, провидя будущие его добродетели, исполнил просьбу, постриг его и научил его совершенному иноческому житию. Антоний же, угождая во всём Богу, подвизался и в прочих добродетелях, преуспевая в покорности и послушании, так что все радовались за него.

       Когда уже немало времени провёл он на Святой горе, будучи праведен во всех делах своих, так что многие от него духовно пользовались: было извещение от Бога игумену, отпустить преподобного в Россию. Игумен пригласил его и сказал: "Антоний, иди назад в Россию, чтоб и там быть на пользу и утверждение других, и да будет на тебе благословение Святой горы". Преп. Антоний, приняв благословение, как бы из Божьих уст, отправился в Россию и пришёл в город Киев. Войдя в Киев, он думал, где бы ему жить, и ходил по монастырям (которые начинали тогда строиться иноками, из греков, пришедшими для крещения Руси с митрополитом Михаилом, но не имели совершенного чина и устава общежительного). И не захотел он жить ни в одном из этих монастырей, так как неугодно было то и Богу. И начал он ходить по дебрям и горам и окрестностям, и пришёл в Берестово, открыл пещеру, которую некогда ископали Варяги, сотворил молитву, поселился там и пребывал в великом воздержании.

       Когда преставился благоверный князь Владимир, власть перешла к безбожному и окаянному Святополку, он сел княжить в Киеве и, начав убивать братию свою, умертвил святых мучеников Бориса и Глеба. Видя такое кровопролитие, преп. Антоний снова ушёл на Святую гору.

       Святополка победил и сел княжить в Киеве благоверный князь Ярослав. Он любил село Берестово и Берестовскую церковь во имя святых апостолов, и собирал около себя пресвитеров. Был там пресвитер именем Иларион, муж благочестивый, разумевший Божественное писание, и постник. (Он через много лет собором русских епископов и по желанию князя Ярослава изволением Божиим поставлен был во св. Софийской церкви митрополитом, но прежде того был пострижен в иноческий чин преподобным Антонием). Этот пресвитер ходил от Берестова к Днепру, на холм, где теперь место первоначального Печёрского монастыря; тогда был там густой лес. Иларион ископал себе малую пещеру, сажени в две, и в ней совершал псалмопение с поклонами, молясь тайно Богу, а преп. Антоний находился в то время на Святой горе, в монастыре, где постригся. И было снова игумену извещение от Бога: "Пошли снова Антония в Россию: он Мне нужен там". Игумен, позвав к себе преподобного, сказал ему: "Антоний, — Божья воля, чтоб ты шёл опять в Россию, и да будет над тобою благословение от Святой горы" — и предрёк игумен, что много от него произойдёт черноризцев — и, благословив его, отпустил его со словами: "Иди с миром".

       Преп. Антоний, приняв благословение, прибыл снова в Киев и взошёл на холм, где Иларион ископал двухсаженную пещеру, и, возлюбив то место, так помолился со слезами: "Господи, да будет на месте этом благословение святой Афонской горы и молитва моего старца, который меня постриг, и утверди, Господи, жительство моё здесь".

       После этой молитвы, поселился там Антоний и начал жить, постоянно молясь Богу; ел он сухой хлеб и пил воду в меру — и то через день, а иногда через два; иногда же не вкушал целую неделю, пребывал в бодрствовании день и ночь и копал своими руками бо'льшую против прежней пещеру.

       О нём стали узнавать люди, и некоторые приходили, принося ему нужные припасы и прося благословения от него; другие же желали и жить с ним; в числе их был и блаженный Никон.

       Тогда же пришёл к преподобному Антонию в пещеру и преп. Феодосий, двадцати трёх лет возрастом; и преп. Антоний приказал постричь его блаженному Никону, так как тот был иерей и искусный инок.

       Преп. же отец Антоний, понуждаемый таким гневом, внушённым князем тьмы, ушёл тогда из пещер с оставшеюся братиею в другие места.

       Но, узнав о том, жена князя усиленно просила супруга не изгонять из своей области рабов Божиих, чтоб не навлечь такого же гнева Божия, какой был в её отечестве, земле польской, по изгнании черноризцев.

       Княгиня эта была полька, дочь Болеслава Храброго — и она вспомнила о том гневе Божием, который разразился, когда изгнаны были черноризцы, в виде мести за пострижение преподобного Моисея Угрина; тогда отец её, Болеслав, изгнавший тех рабов Божиих, умер внезапною смертью, и, во время междоусобной брани, народ убил епископов и бояр.

       Едва умолила княгиня князя Изяслава, но, опомнясь и устрашась Бога, он послал к преподобному просьбу, чтоб возвратился старец на своё место. Едва на третий день нашли его и умолили вернуться.

       Так возвратился преподобный отец наш Антоний в пещеру и непрестанно молился Богу, да подаст ему силу терпеть доблестно все напасти, наносимые врагом, ненавистником добра, и да не предаст зверям духовным душ, исповедающихся ему, и да не забудет до конца убогих своих. И, по молитвам его, не только рассеянные овцы возвратились с миром к своему пастырю, но и множество других, ищущих спасения, приходило к нему в пещеру и умоляло избавить их от тьмы пути скользкого и наставить ко свету пути спасения. И он всех принимал с любовью и, научив, как следовать Христу, приказывал постригать их блаженному Никону. И собралась к нему братия числом двенадцать. И выкопали они большую пещеру, где устроили церковь и келии (ныне — Ближние пещеры), существующие поныне в пещерах под первоначальным Печёрским монастырём; там прожил преп. Антоний 40 лет.

       Когда эта малая церковь над пещерою была устроена и игуменом в пещерах был блаженный Варлаам, князь Изяслав, который был наречён в св. крещении Димитрием, воздвиг церковь каменную во имя того святого, устроил при ней монастырь и взял туда на игуменство блаженного Варлаама, ибо хотел возвысить свой монастырь выше Печёрского, надеясь на силу богатства. Но много бывает монастырей, поставленных богатством, чрез князей и бояр, но не таков удел их, как удел монастырей, поставленных молитвами и слезами, постом и бдением святых. Так, и преп. Антоний не имел ни злата, ни серебра, но, поливая слезами, возрастил несравненный монастырь.

       Когда игумен Варлаам отошёл в монастырь святого великомученика Димитрия из начального Печёрского монастыря, братия, подвизавшаяся в пещерах, пришли к преп. Антонию и сказали ему: "Отче, поставь нам игумена!" "Кого хотите вы?" — спросил он их.— "Кого хочет Бог и Пресвятая Богородица и ты, честный отче!" И сказал им преподобный: "Кто из вас послушлив, кроток и смирен, тот да будет вам игуменом". Тогда просили у него во игумена преп. Феодосия, как единонравного ему и во всём опытного. И благословил его преподобный на игуменство. Вся же братия, коей числом было двадцать, поклонилась преп. Антонию до земли, радуясь о таком наставнике.

       Когда же преп. Феодосий принял игуменство над пещерами и в великом тщании, с постом и слёзными молитвами исполнял своё дело, много тогда споспешествовало благословение и молитва начальника его, преп. отца нашего Антония, безмолвствовавшего в уединении. Бог начал ещё больше умножать число черноризцев, так что вскоре при преп. Феодосии собралось их сто. И преп. Феодосий игумен, видя великое умножение братии, порешил с ними поставить монастырь, и снова пошли они к преп. Антонию и сказали ему: "Отче, умножается братия, и мы бы хотели поставить монастырь". Радостью исполнился преп. Антоний и сказал: "Благословен Бог за всё. Молитва Пресвятой Богородицы и угодников Святой Горы да будет с вами и да поможет вам!" Он послал тогда одного из иноков ко князю Изяславу с такими словами: "Христолюбивый князь, Бог умножает братию, место же наше тесно. Просим тебя — дай нам ту гору, что над пещерою!"

       Услышав это, князь обрадовался и послал боярина своего отвести им находящуюся над пещерою гору. На ней преп. игумен Феодосий и братия построили большую деревянную церковь и, построив, украсили её иконами и поставили много келий и окружили монастырь, куда переселились из пещер, оградою,— и с тех пор монастырь этот, возникший по благословению Святой Горы, начал зваться Печёрским, потому что прежде черноризцы жили в пещерах.

       Затем преп. Феодосий пожелал укрепить монастырь свой, кроме видимой стены, ещё мысленным ограждением, то есть уставом для иночествующих не в затворе, а в монастыре. И начал он искать монастырского правила (как пишется о том в житии его) — и помощью ему было благословение и молитва преп. Антония. Ибо, по его благословению и молитве и по Божию Промыслу, нашёлся тогда честный Михаил, инок святого Студийского монастыря, с митрополитом Георгием пришедший из Греции. Его много вопрошал преп. игумен Феодосий об уставе отцов Студийских, как у них поют, и как ведётся чтение, и как содержат поклоны, и стояние в церкви, и трапезу, и какая в какие дни пища. Подробно узнав всё это от Михаила, а также от блаженного Ефрема, бывшего в святых местах, он собрал вместе и списанные там и принесённые изустно в Киев правила и передал своему монастырю, и от этого монастыря все русские монастыри получили устав. И оттого почтён монастырь Печёрский первенством предо всеми и честию выше всех.

       Однажды трое князей Ярославичей, Изяслав, князь Киевский, Святослав Черниговский и Всеволод Переяславский, отправляясь в поход против половцев, пришли за благословением к преп. Антонию. Он же, провидя духом над ними гнев Божий, прослезился и сказал им: "Ради ваших грехов вы будете побеждены и обращены в бегство неверными; многие из воинов ваших потонут в реке, другие будут взяты в плен, некоторые падут от меча". Это и сбылось на реке Альте, так что едва сами князья спасли свою жизнь и бежали — Изяслав и Всеволод в Киев, а Святослав в Чернигов; половцы же рассеялись по всей Русской земле, грабили и уводили в плен жителей.

       В то же время преподобный предсказал Шимону, сыну африканского князя, что он не только уцелеет в битве от смерти, уже лёжа среди трупов, но через много лет будет первый положен в каменной Печёрской церкви, о чудесном создании которой преподобный тоже предсказал — и всё это воистину сбылось, и Шимон, возвратясь с похода, поведал преподобному: "Я лежал раненый среди многих убитых, но некая Божия сила вынесла меня из их среды и исцелила мои раны, и я нашёл своё имущество и воинов".

       Потом рассказал Шимон, что подобие Печёрской церкви, которая будет создана и в которой он будет положен, видел он на воздухе дважды, лёжа на поле битвы у реки Альты и ещё, находясь на море, когда, изгнанный дядею своим Якуном от варяжского княжения, бежал в Россию к князю Ярославу. Поведав всё это, Шимон удостоверил на деле благословение Божие, явленное ему в откровении о церкви, о которой пророчествовал преп. Антоний. Он вынес золотой пояс и венец и дал преп. Антонию со словами: "Это снял я с образа Иисуса, распятого на кресте, когда покидал моё отечество; так как здесь я буду лежать, то этим поясом, как повелел мне глас Господень, пусть измерится основание церкви, в которой я буду положен; венец же пусть будет повешен над жертвенником". И потом, через много лет, явно оказалось, что предсказание преп. Антония, которое и сбылось, согласовалось с Божиим благословением, когда, по создании Печёрской церкви, первым положен в ней был Шимон.

       Но прежде вспомним, по летописцу, о немалой напасти, которую претерпел преподобный. Князь тьмы, диавол, ненавидящий света дел добрых, снова покусился чрез князя Изяслава удалить из стольного города Киева такого великого светильника, преп. отца нашего Антония, светящего добродетелями и чудесами в тёмной пещере, как под спудом, и устроил такое смущение.

       Когда половцы победили в упомянутой битве, киевские граждане понуждали своего князя Изяслава выйти с ними снова на этих врагов, рассеявшихся по всей земле Русской. Когда же Изяслав не согласился, они произвели возмущение, освободили из темницы находившегося в Киеве в плену полоцкого князя Всеслава и поставили его себе князем киевским, а князь Изяслав бежал в Польшу. Семь месяцев сидел Всеслав в Киеве, когда пришёл на него из Польши Изяслав, с королем Болеславом Смелым. Всеслав же, выйдя из города с другой стороны, тайно бежал к Полоцку. Тогда Изяслав вошёл в Киев и, по наущению диавола, начал жестоко гневаться на преп. Антония: кто-то оклеветал его пред Изяславом, будто он любил Всеслава и был его советником, а потому был виновником всей этой смуты.

       И после этой напасти не изнемог преп. отец наш Антоний, но, проходя степени ещё больших подвигов, трудился в пещере, доколе не победил до конца некрепкую силу диавола. Изгоняя, по евангельскому речению, молитвою и постом нечистый род этот, также и другими добродетельными трудами, бдением, стоянием, коленопреклонением безчисленным, — никогда, кроме того, не оставлял он своей пещеры, хотя вся жизнь его в этом тёмном месте была непрестанная брань с миродержцем тьмы века сего.

       И вот, когда, не отлучаясь никуда из Печёрского монастыря, святой подвизался в такой молитве: как некогда преславный чудотворец Николай Мирликийский, явился он с единонравным другом своим преп. Феодосием, в Константинополе, предстоя Царице Небесной Пресвятой Богородице, и, получив от Неё золото, вручил его художникам каменнозодчим, чтоб шли они в Россию, для построения Печёрской церкви, по повелению Небесной Царицы.

       И каменноздатели пришли из Греции и поведали то великое чудо, а преп. отец наш Антоний сотворил новые великие чудеса, свойственные древним пророкам Гедеону и Илии. Когда мастера стали спрашивать, на каком месте воздвигать по повелению Царицы Небесной церковь, преп. отец наш Антоний молился три дня, чтобы Сам Триединый Бог указал небесным знамением место, достойное для жилища Царицы Небесной. И, так как места не было достаточно, приехал, как бы по внушению Божию, князь Святослав к инокам, собравшимся для избрания места, и даровал на то своё поле.

       Уже готовый, в сердце своём, к смерти и не смущаясь уже о делах своих, был только смущен он тем, чтоб не оставить в унынии Богоизбранное своё стадо, так что над преподобным исполнилось слово апостольское: "Влечет меня то и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас" (Филип. 1, 24).

       Но если от зрения нашего удалены мощи преп. отца нашего Антония, то помощь его всегда с нами и близка ко всем призывающим его. Они творят неиссякающие чудеса, помогая всем, с верою притекающим к честному гробу преподобного. Особенно же отгоняют от людей тьму бесовскую, и, воистину, свет светится и во тьме тёмной гробницы преподобного, и этого света никогда не погасит тьма, но исчезает от блистания его.

       Честные мощи преп. отца нашего Антония избавляют и от различных недугов, поражающих не только тело, но и самую душу, как то испытал на себе Иоанн Многострадальный.

       Не оставил, по обещанию своему, преп. Антоний своего святого места. И, заботясь о нём, он, по кончине своей, явился с преп. Феодосием (как явился при жизни) в Константинополе, где уговорился с греческими иконописцами о написании святых икон для церкви Печёрской, и дал им довольно золота, как и вначале строителям — с тем же преп. Феодосием; и послал он их в Киев, в свой Печёрский монастырь, к блаженному Никону, который был тогда игуменом, как и описано в сказании об украшении святой Печёрской церкви.

       Верен преп. отец наш Антоний и в том надёжном обещании своём, по которому помогает почитающим его, упокоеваясь на этом святом месте, кончаться в покаянии и сподобляться помилования.

       Чудесно на деле сбылось слово обещания его на блаженном Еразме, черноризце Печёрском. Этот инок отдал золото своё на украшение церкви Печёрской и скорбел о том. Когда же он впал в лютую болезнь и был при кончине, то лежал семь дней без чувств, не мог скончаться без покаяния и быть погребённым на том святом месте. И вот, на восьмой день, явился ему преп. Антоний с Феодосием и сказал: "Я молился о тебе Богу, и Бог даровал тебе время покаяния". И Еразм выздоровел и принёс совершенное покаяние, так что, скончавшись через три дня, был помилован и сподобился быть причтённым ко святым (о чём написано в житии его).

       Прославим и мы Вседарователя Человеколюбца, за дарование столь великого чудотворца, первоначальника иночествующих в земле нашей Российской — преподобного Антония. Других многочисленных его дел, особенно же бывших до преставления его, ни один человек не может описать или поведать, и известны они только Сердцеведцу, ведающему всё безвестное и тайное. Его язык есть трость книжника скорописца, и Он пространнее всех написал житие преп. отца нашего Антония в книгах жизни вечной.

       Мы не нашли прочих книг о преп. Антонии, утерянных во многих бранях, а могли собрать только о нём немногое. Надо нам прилежно молить чудотворца сего первоначальника, чтоб и мы, принятые в благонадёжное его обещание, по его ходатайству о нас, сподобились скончать в покаянии жизнь нашу и быть помилованными, если и случится нам быть виновными в каком-нибудь грехопадении, сделанном по немощи человеческой, и не совершить полного покаяния, чтоб найти имена наши написанными в книгах жизни вечной, вместе с преп. первоначальником Антонием, как дети с отцем,— благодатию и человеколюбием первенствующего во всём Начальника спасения нашего, Господа Иисуса Христа, Которому со безначальным Его Отцом и единосущным Духом подобает честь, слава, хвала и держава, ныне и присно и в бесконечные веки. Аминь.

Из книги КИЕВО-ПЕЧЕРСКИЙ ПАТЕРИК в переводе Е. Поселянина, Издательство имени святителя Игнатия Ставропольского, Москва, 1996 г., репринт 2-го издания 1900 г.