ВОЙНА
Глава 34
Происхождение первой мировой войны. - "Великий Восток Франции" и
антигерманские настроения. - Усиление русофобии. - Балканский кризис. -
Двуличная политика Франции и Англии. - Подготовка к войне
Германии и Австрии. - Финансирование антирусских сил. - Германская агрессия. -
Обращение Царя к народу. - Патриотический подъем.
- Происхождение первой мировой войны скрывается в коренных особенностях
развития западной цивилизации, ее стремлении повелевать
всем миром. России в этой войне была уготована роль жертвы и пушечного мяса.
Англо-германский и франко-германский конфликт, переросший в первую мировую
войну, был противоборством двух хищников за право эксплуатировать ресурсы
других стран. В этом конфликте Россия не имела своих национальных интересов.
Вовлечение ее в войну произошло под влиянием двух антирусских сил - мирового
масонства, связанного с орденом "Великий Восток Франции", и агрессивных
кругов Австрии и Германии, планировавших захват малороссийских,
белорусских, польских и прибалтийских земель.
- Как мы уже отмечали, русские масонские ложи, членами которых
состояли преобладающая часть руководства Государственной Думы и
Государственного Совета, средств массовой информации, политических
партий, а также немалое число высших чиновников государственного
аппарата (в том числе во внешнеполитическом и военном ведомствах),
принадлежали главным образом к ордену "Великий Восток Франции".
Являясь официальными отделениями этого ордена, русские ложи были
обязаны соблюдать данную ими при вступлении масонскую клятву
и дисциплину. Об этом, в частности, говорится в воспоминаниях английского
дипломата Б. Локкарта. Он пишет о действительных причинах, которые
стимулировали войну: связь с масонами Франции и Англии и масонская клятва.[1]
- Достаточно сказать, что на момент начала первой мировой войны
главой правительства Франции был масон Р. Вивиани, а главнокомандующим
вооруженными силами - "вольный каменщик" Ж. Жоффр. В
Англии военным министром был масон лорд Китченер, морским министром -
масон У. Черчилль, а главнокомандующим - масон Д. Хеиг.
- Еще с 1905 года либерально-масонская печать усиленно подогревает
антигерманские настроения в обществе. Общественное мнение формируется
односторонне, в духе враждебности к Германии и дружбы с
Францией и Англией. В отношения между Россией и Германией вбивается
клин, делавший невозможным сближение и союз двух европейских монархий.
- "Великий Восток Франции" беспокоила не только проблема реванша с
Германией или поддержка масонских "братьев" в Англии, не меньшее
беспокойство мировой закулисы вызывало усиление Русского государства и
возрастание его роли в славянском мире. В 1908-1910 годах в Софии и
Праге проходят общеславянские конгрессы, ав 1912 году на Балканах
возникает союз славянских народов, который в соединении с Россией
мог бы превратиться в грозную силу.
- В вопросе славянского единства западный мир занимал резко отрицательную
позицию. Здесь сходились интересы всех его противостоящих сторон.
После победы славянских государств и Греции над Турцией в Балканской
войне 1912-1913 годов Австро-Венгрия дала понять
Сербии, что не допустит ее выхода к морю. Выход Сербии к Адриатике позволил
бы ослабить ее экономическую зависимость от Австрии и
подталкивал славянские народы, жившие на ее территории, к борьбе за
независимость. Австро-Венгрия объявила мобилизацию своей армии и
потребовала от Сербии отвести войска с побережья Адриатики. Первая
мировая война могла бы начаться в 1912 году, так как за спиной Австро-Венгрии
стояла Германия, а Сербия традиционно полагалась на помощь России.
Австрийские войска начали сосредоточиваться возле русских границ.
Россия также провела частичную мобилизацию. Сторонником войны был
великий князь Николай Николаевич, среди ближайшего окружения
которого были известные масоны. Он сумел убедить
Царя подписать Указ о всеобщей мобилизации, были заготовлены военные и
санитарные поезда. Но Совет Министров не поддержал этой
провокации, а в феврале 1913 года уже само руководство Государственной Думы,
отражая мнение либерально-масонского подполья, обращается к Царю
с призывом вмешаться в балканскую войну. Однако Царь
решительно не согласился.[2] В вопросе об отношении к историческому
противнику на Юге России Турции позиции западных стран были солидарны
в одном - не дать русским свободно выходить из Черного моря,
запереть для России черноморские проливы. Германия с помощью
своих инструкторов и офицеров подготавливает турецкую армию (как
в свое время перед русско-японской войной готовила японскую).
Франция и Англия, хотя и считались союзниками России, но не поддерживали
ее справедливого желания иметь свободный выход из Черного моря.
Франция и Англия своей дипломатией специально обостряли
отношения между Россией и ее ближайшими соседями с Запада. По
сути дела, союзники по Антанте намеренно провоцировали германскую
агрессию против России. Мир, который был установлен при их активном
участии на Балканах, не мог удовлетворить ни одну из сторон,
причем заключен он был в ущерб славянским народам. Противоборствующие
стороны только присматривались друг к другу, готовясь к решающему удару.
- В свете сегодняшних данных совершенно ясно, что Германия и Австрия
начали подготовку к войне уже после 1910 года. Прежде всего
это видно из того, как австрийские и германские спецслужбы активизируют
поддержку всех антирусских сил на территориях России, захват
которых входил в стратегические планы агрессивных кругов Германии
и Австро-Венгрии. Германия претендовала на прибалтийские губернии
России. Австро-Венгрия хотела присоединить к ранее оккупированным
ею западноукраинским еще и восточноукраинские земли. Союзник Германии
Турция обращала свой взор на южные районы России. Спецслужбы
этих государств берут на свое содержание националистов, сепаратистов,
самостийников и представителей разных революционных антирусских партий.
- Одними из первых на службу австрийской разведке поступают руководители
большевистской партии. Происходит это в конце 1911 -
начале 1912 года. А уже осенью 1913 года агент русской полиции
Р. Малиновский докладывал своему начальству, что Ленин "пользуется
особым покровительством и доверием австрийских властей. Его поручительства
или даже просто удостоверения личности было достаточно,
чтобы приезжающих в Австрию русских эмигрантов освободили от
всяких подозрений в нелояльности к Австрии". Но главное, конечно,
было в том, что австрийские власти покровительствовали антирусской
деятельности Ленина. По данным секретной агентуры, транспорты с
большевистской революционной антирусской литературой, идущие от
Ленина в Россию, свободно пропускались австрийскими властями, но
не через официальные пограничные пункты, где они могли быть перехвачены
русскими пограничниками, а через так называемую зеленую
границу, место тайного прохода. Через эту же "зеленую границу" тайно
переправлялись люди, циркулировавшие от Ленина и к Ленину. В
Австрии Ленин находился также в тесной связи с созданной австрийскими
спецслужбами организацией самостийников, или, как их иначе
называли, мазенинцев, формировавших свои ряды из подонков Малороссийского
края. Ленин поддерживает также инспирированные Австрией
националистические движения в Царстве Польском и Юго-Западном крае
России. Ленин и его окружение содействуют подрывной работе
против Русской Церкви, проводимой мазепинским униатским митрополитом
Щептицким. Антирусский альянс ленинской партии с Австрией был так
тесен, что, по сведениям Департамента полиции, до
войны ряд заседаний большевистских руководящих органов проходил
в здании австрийского посольства в Петербурге.[3]
- Во время балканской войны Ленин старательно отрабатывал полученные
серебренники, безоговорочно заняв проавстрийскую позицию.
- <Травля Австрии, - писал Ленин о государстве, угнетавшем миллионы
русских людей, живших в Галиции и Червонной Руси, - науськивание
на войну с ней, крики о "славянских задачах" России - все это
есть шитое белыми нитками стремление отвлечь внимание от внутренних
дел России и "урвать кусок" Турции>.[4]
- В Вене же на деньги австрийского правительства в 1913-1914 годах
выходит антирусская газета "Правда", издаваемая ленинским соратником
Л. Троцким и масоном, сектантом молоканской секты, будущим
министром труда во Временном правительстве М.И. Скобелевым. В
этом деле помогал им Парвус (Гельфанд), масон, давний агент германской разведки.
- Собственно говоря, "Парвус" - только литературный псевдоним
одесского еврея Израиля Лазаревича Гельфонта (Гельфанда). В 1895-1896
годах он участвовал в одесских революционных кружках, а затем
уехал за границу, где вступил в тесный контакт с врагами России.
Крайний русофоб, он готов был пойти на все для ее унижения и разрушения.
- Активный участник подрывной работы против России в годы русско-японской
войны, Парвус стал автором ряда антирусских прокламаций к русским
солдатам, и в частности известной "Солдатской памятки",[5]
призывающей русских солдат стрелять в спину своим офицерам.
В дальнейшей антирусской работе Парвусу принадлежала ведущая
роль. Уже перед войной он стал одним из главных организаторов подрывной
работы против России и пользовался особым доверием германских
и австрийских спецслужб, разъезжая со "специальными миссиями"
по всей Европе и даже Турции, где также организует антирусское подполье.[6]
- Германия уже давно вынашивала план захвата принадлежащих России
прибалтийских губерний. В сознании многих немецких политиков
и обывателей эти земли считались исторически германскими землями.
Немецкие бароны, жившие в прибалтийских губерниях, не разрывали
своих тесных связей с Германией и даже поддерживались ею. Из Германии
осуществлялось финансирование немецких школ в прибалтийском
крае. Среди немцев культивировался дух национальной обособленности
и даже изоляции, выражавшийся в создании немецких обществ,
особенно активизировавшихся перед войной. В рамках этих обществ
провозглашалось превосходство немецкой культуры над русской,
неслись призывы духовно объединяться с торжествующим во всем мире
германизмом. В календарях, издававшихся "немецкими обществами"
на территории России, допускались грубые антирусские выпады. О
русском языке говорилось с полным пренебрежением, находя, что он
недостаточно способен для выражения некоторых понятий. Обучение
немецких детей на русском языке календарь считал совершенно невозможным,
так как ученик не в состоянии будет понять богатых форм и
бесконечно тонких различий греческих и латинских глаголов, которых
нет в этом языке. Немецкий язык этот календарь называл мировым, уступающим
по распространению только английскому, а немецкий дух - учителем всего мира.[7]
- Втянутые в круговорот военных приготовлений и подпольных интриг
против России, Австро-Венгрия и Германия уже весной преступили черту
разумного, за которой агрессивный механизм германской военщины
приобрел самодовлеющий характер. В этих условиях покушение в Сараево
и ультиматум Австро-Венгрии Сербии был только поводом, чтобы
на полный ход завести этот механизм. Попытки русского правительства
остановить нападение на беззащитную Сербию и организовать мирный
коллективный демарш Франции, Англии и России в Вене оказались безуспешными.
Английская и французская дипломатия делала вид, что не
заинтересована в конфликте на Балканах, хотя на самом деле с огромным
вниманием следила за его развитием. А тем временем Австро-Венгрия и
Германия уже в начале июня осуществляют все необходимые
приготовления для широкомасштабного наступления на русские границы.
Военная разведка доносит Царю о явно агрессивном характере военных
приготовлений. Поэтому в ночь на 18 июля русский Царь, ограждая
Россию от внезапного нападения, объявил мобилизацию вооруженных
сил. Мобилизация осуществлялась очень организованно, и на призыв
явилось 96% всех призванных - более, чем ожидалось по расчетам мирного
времени.[8] Согласно сегодняшним документам, ясно, что германская
сторона прекрасно отдавала себе отчет, что Россия не имеет никаких
агрессивных намерений. Однако Вильгельм специально провоцировал военную
ситуацию. В ночь на 19 июля от его имени России был предъявлен
ультиматум о немедленной демобилизации русской армии, который
даже технически уже невозможно было выполнить. А уже к вечеру того
же дня германский посол граф Пурталес сделал заявление от имени императора
Вильгельма об объявлении войны России.
- Манифест Царя к народу о начале войны был искренен и правдив.
Это скорее письмо к близкому человеку, чем официальный документ.
В нем нет ни тени фальши или лукавства. "Следуя историческим своим
заветам, Россия, - говорил Царь, - единая по вере и крови с славянскими
народами, никогда не взирала на их судьбу безучастно. С
полным единодушием и особою силою пробудились братские чувства
Русского народа к славянам за последние дни, когда Австро-Венгрия
предъявила Сербии заведомо неприемлемые для державного государства
требования. Презрев уступчивый и миролюбивый ответ Сербского
правительства, отвергнув доброжелательное посредничество России,
Австрия поспешно перешла в вооруженное нападение, открыла бомбардировку
беззащитного Белграда. Вынужденные, в силу создавшихся условий,
принять необходимые меры предосторожности, Мы повелели
привести армию и флот на военное положение, но, дорожа кровью и
достоянием наших подданных, прилагали все усилия к мирному исходу
начавшихся переговоров. Среди дружественных сношений, союзная
Австрии Германия вопреки нашим надеждам на вековое доброе соседство
и не внемля заверению Нашему, что принятые меры отнюдь не
имеют враждебных целей, стала домогаться немедленной их отмены и,
встретив отказ в этом требовании, внезапно объявила России войну.
Ныне предстоит уже не заступаться только за несправедливо обиженную
родственную нам страну, но оградить честь, достоинство и целость
России и положение ее среди великих держав. Мы непоколебимо верим
что на защиту Русской земли дружно и самоотверженно встанут
все верные наши подданные. В грозный час испытания да будут забыты
внутренние распри, да укрепится теснее единение Царя с его народом
и да отразит Россия, поднявшаяся как один человек, дерзкий натиск
врага. С глубокой верой в правоту Нашего дела и смиренным упованием
на Всемогущий промысел мы молитвенно призываем на Святую Русь
и доблестные войска Наши Божие благословение".[9]
- Государь для себя определил твердо, что развязанная врагами России
война является для русских людей Отечественной, ибо от ее исхода
зависела судьба Отечества, его целостность и неделимость. Агрессор
вынашивал планы расчленения России и создания в ее пределах зависимых
от Австрии и Германии государств с марионеточными правительствами
типа самостийной Украины, Армении, Грузии. Агрессоры
имели намерение превратить Россию в свой сырьевой придаток, навязать
ей неравноправные таможенные и торговые договоры, а также вытеснить
ее из традиционных сфер влияния на Азиатском континенте.
- Но для России эта война была не только Отечественной, но и освободительной,
ибо предоставляла историческую возможность освобождения и воссоединения
с Россией угнетенного Австрийской и Германской империями
Русского народа Западной и Червонной Руси.
- Первым порывом Царя сразу же после объявления Германией войны
стало желание Самому занять место Верховного главнокомандующего
Вооруженными Силами России.[10] Но все министры, кроме военного
министра Сухомлинова, уговаривают его не делать этого. В результате
на эту верховную должность назначается великий князь Николай
Николаевич, пользовавшийся большой популярностью в войсках.
Начальником Генштаба стал близкий Николаю Николаевичу человек
генерал Янушкевич, профессор военной академии, не обладавший
необходимым практическим опытом.
- Одним из первых политических шагов, сделанных Верховным главнокомандующим,
стало обращение к полякам, на территории которых начинались
военные действия. Николай Николаевич призывал их к борьбе с
Австрией и Германией с тем, чтобы ликвидировать "границы, разрезавшие
на части польский народ", и соединить его в одно целое под скипетром
русского Царя, "свободный по своей вере, языку, самоуправлению".[11]
Через несколько дней Николай Николаевич обращается и к русским людям
на территории Галиции, призывая их вступить в борьбу за объединение
Русского народа в одном государстве. "Освобожденные русские братья!
Всем вам найдется место на лоне Матушки России. Не обижая мирных
людей, каких бы они ни были народностей, не полагая свое счастье
в притеснениях иноземцев, как это делали швабы, обратим меч свой на
врага, а сердце свое к Богу с молитвой за Россию и русского Царя".[12]
- С позиций русских национальных интересов эти обращения были
безусловно правильны, воодушевляя русских людей за рубежом и поляков
на борьбу с врагом. Но подписанные не Царем, а великим князем
Николаем Николаевичем, они приобретали политически сомнительный
характер. Так как этими обращениями великий князь как бы
узурпировал право, которое принадлежало только одному Монарху.
Более поздние события показали, что великий князь в своих честолюбивых
планах лелеял мысль стать верховным правителем Царства
Польского и Червонной Руси.
- 4 августа Государь вместе с семьей прибыл в Москву, чтобы помолиться
у Московских Святынь о ниспослании победы Русскому народу.
Как описывали очевидцы, "вся Москва, все население вышло на
улицу, сотни тысяч народа заполняли весь путь следования Государя,
все как бы единым сердцем встречали Царя, взволнованные, готовые на
всякие жертвы, лишь бы помочь Царю победить врага".[13] Очевидцы не
могли забыть того момента, когда Царь подъезжал к Кремлю, загудели
колокола на Иване Великом, а вместе с ним зазвенели все колокольни
московских церквей, слившиеся со звуками государственного гимна и
громкими криками "ура". Народный подъем был мощен и неподделен.
К Царю шли представители всех сословий и состояний общества. Революционеры
и вся леволиберальная оппозиция Царю чувствовали себя
подавленными и посрамленными и несколько месяцев после начала
войны находились просто в шоке. Обращаясь к москвичам, Царь сказал:
"В час военной грозы, так внезапно и вопреки Моим намерениям
надвинувшейся на миролюбивый народ мой, Я, по обычаю державных
предков, ищу укрепления душевных сил в молитве у Святынь Московских.
В стенах древнего Московского Кремля, в лице вашем, жители
дорогой мне первопрестольной Москвы, Я приветствую весь верный
Мне Русский народ повсюду и на местах, в Государственной Думе и
Государственном Совете, единодушно откликнувшийся на мой призыв
стать дружно всей Россией, отринуть распри на защиту родной земли
и славянства. В могучем всеобщем порыве слились воедино все без различия
племена и народности великой Империи Нашей и вместе со
Мной никогда не забудут этих исторических дней России. Такое единение
Моих чувств и мыслей со всем Моим народом дает Мне глубокое
утешение и спокойную уверенность в будущем. Отсюда, из сердца
Русской земли, Я шлю доблестным войскам Моим и мужественным
иноземным союзникам, заодно с нами поднявшимся за попранные
начала мира и правды, горячий привет. С нами Бог".[14]
- С самого начала войны по всей России была запрещена продажа
водки, а все винные лавки закрыты. Первоначально это мыслилось как
временный запрет на один месяц.
- Во время приезда в Москву Царь окончательно утвердился в мысли
о необходимости прекратить продажу водки в России раз и навсегда. К
этому решению Царя подтолкнула встреча в Троице-Сергиевой Лавре
со старшиной Рогачевской волости Ляминым. Поднося Царю хлеб-
соль, Лямин горячо благодарил Государя от имени всех крестьян за запрещение
продажи водки. При этом старшина сказал Царю, что если
бы совсем была уничтожена продажа водки, то это настолько бы подняло
благосостояние крестьян, что никакие дефициты в смете не были
страшны. Присутствовавший при этой беседе обер-прокурор Синода
Самарин отмечал, что Государь выслушал и эти слова глубоко запали
ему в душу и решили участь водки.[15]
- Царь повелел министру финансов Барку рассмотреть вопрос о совершенном
прекращении продажи вина и уничтожении винной монополии.
Министр финансов и Совет Министров высказались решительно
против, убеждая Царя, что с объявлением войны казна крайне нуждается
в средствах и лишиться такого значительного источника дохода,
как винная монополия, - пагубно для казны.
- Тогда Царь своим волевым решением издал Указ, в котором повелел
прекратить продажу водки раз и навсегда, а Министерству финансов
изыскать другой источник дохода.[16]
- Патриотический подъем, охвативший страну в первые месяцы войны,
сказался и на росте промышленного производства. Производительность
труда в промышленности в первые месяцы войны, несмотря на
мобилизацию части рабочих, возросла на 9-12 процентов, вполовину
уменьшились прогулы.[17] Конечно, большое значение сыграло и запрещение
продажи водки. Но главное было не в этом. Страна ждала решительной
и скорой победы над вероломным врагом, сконцентрировав свои силы.
Глава 35
Высокая бевая готовность Русской Армии. - Союзники "убеждают" Россию
изменить первоначальные военные планы. - Преждевременное наступление в
Восточной Пруссии. - Русские победы в Галиции. - Неудача
на германском фронте. - Союзники воюют руками русских солдат. -
Триумфальный въезд русского Царя во Львов. - Предательство союзников.
- Начиная организованно и успешно войну, многие русские люди верили,
что она продлится недолго и завершится блистательной победой русского
оружия. "Будет ли война продолжительной?.. О! Конечно, нет! -
думалось строевому офицерству. - К Рождеству мы будем уже дома и,
конечно, вернемся победителями! Надо поэтому в первых же боях проявить
накопившуюся доблесть, не опоздать пролить свою кровь, стяжать
право на заслуженную благодарность. Скорее и без оглядки в бой!"[1]
- Для победного оптимизма русские люди имели все основания. Русская
армия перед войной состояла из 37 пехотных корпусов численностью
1,3 млн. человек, т.е. приблизительно столько же, сколько имели
Германия и Австро-Венгрия, вместе взятые. На случай войны предполагалось
формирование еще 35 резервных пехотных дивизий. Всего
же русская армия вместе с запасными и ратниками достигла 5 млн, человек,
из которых 3,5 млн. человек направлялись в действующую армию.
"Боевая готовность России, - отмечал перед войной начальник
германского главного штаба генерал фон Мольтке, - сделала совершенно
исключительные успехи и находится ныне на никогда еще не
достигавшейся высоте. Следует в особенности отметить, что она некоторыми
чертами превосходит боевую готовность других держав, включая
Германию..." Уровень боевой подготовки солдатского и офицерского
состава был очень высок. По артиллерии русская армия мало в чем
уступала лучшим орудиям других армий, а по числу самолетов -
занимала второе место в мире. К началу войны Русская Армия была оснащена
по сравнению с армиями противников примерно равным оружием
и лишь немного уступала немецкой армии в артиллерии.[2]
- Конечно, были у Русской Армии и свои слабые места. В частности,
мобилизованные запасы Русской Армии оказались значительно заниженными.
В результате уже осенью начала сказываться нехватка винтовок,
патронов и другого военного снаряжения.[3]
- Не в полной мере отвечал современным задачам военно-морской
флот: программа переоснащения его должна была быть выполнена только
через несколько лет.
- В целом же боевая мощь русской армии была огромна. Поколебать
ее могли только измена или предательство. Первоначальный план развертывания
Вооруженных Сил России предусматривал направление их
большей части против Австро-Венгрии. Русской разведке было известно
о намерении Германии начать свои наступательные действия с разгрома
Франции. Наступление на Австро-Венгрию и позиционная война
с Германией больше всего отвечали стратегическим интересам России.
Освободив Галицию и Червонную Русь, Россия получала возможность
выйти на Балканы и к Черноморским проливам. Верховное командование
располагало данными, полученными русским разведчиком (русином
по национальности) в австро-венгерском штабе полковником австрийской
службы А. Редлем, о планах стратегического развертывания армии
Австро-Венгрии против России. Знание планов противника давало русской
армии неоспоримые преимущества на этом направлении.
- Однако соображения, далекие от национальных интересов России,
заставили пересмотреть первоначальные планы.
- Немецкие войска стремительно обрушились на Северную Францию и
быстро двигались к Парижу. Предвоенные рассуждения французского
командования о своей высокой военной мощи оказались блефом. Французская
армия трещала по швам. Французское руководство обращается
к России с просьбой о немедленном наступлении на русско-германском
фронте, чтобы заставить немцев снять часть сил, воевавших во Франции.
Французы настаивали на русском наступлении, которое могло спасти их
от большого поражения. Но для России это было просто убийственно -
не осуществив соответствующей подготовки, начинать наступление. Уже
после войны французские генералы признавали, что не могли поверить,
что Россия пойдет на этот невыгодный и опасный для нее шаг. "С русской
патриотической точки зрения это было невозможно, почти преступно.
С точки зрения союзной - это было возвышенно".[4] Такая возвышенность
за счет Русского народа обернулась гибелью сотен тысяч солдат.
Главным козырем французского (прежде всего масонского) лобби в политическом
и военном руководстве России было то, что поражение
Франции заставит ее заключить сепаратный мир с Германией. Однако
здесь французское лобби просто блефовало. На самом деле положение
французов было не столь серьезным, а просто политическое руководство
Франции, возглавляемое масоном Пуанкаре, решило вести войну с
Германией преимущественно, руками России.
- В результате разных закулисных махинаций французского масонского
лобби военное руководство России, возглавляемое великим князем
Николаем Николаевичем (Царь в это время в стратегические планы
не вмешивался) принимает решение наступать одновременно и против
Германии, и против Австро-Венгрии.
- Не дождавшись полного сосредоточения сил и подготовки всей тыловой
инфраструктуры, служб связи и разведки, на территорию Восточной
Пруссии наступают 1-я и 2-я русские армии. В результате первых
боев 1-я армия под Гумбиненом разгромила 8-ю немецкую армию
под командованием генерала Притвица и заставила ее отступить. Одновременно
вторая армия также перешла в наступление. Притвиц дает
распоряжение об отходе 8-й армии за Вислу. Однако германский Генштаб
отменяет его. На место Притвица назначается генерал Гинденбург.
Для усиления 8-й армии с Западного фронта снимаются два пехотных
корпуса и кавалерийская дивизия. Русские войска, не подкрепленные
в должной мере тыловой инфраструктурой, службами связи и
разведки, разрезаются по частям противником. В результате 2-я русская
армия была окружена и разгромлена, а 1-я сильно потрепана и вытеснена
из Восточной Пруссии. Русская армия потеряла 170 тыс. человек,
но зато Франция, воспользовавшись переброской немецких войск
с Западного фронта на Восточный, сумела нанести немцам поражение
на Марне и закрепить свой фронт. Так за счет гибели 170 тыс. русских
солдат была спасена от гибели французская армия. Позднее маршал
Фош признавал: "Если Франция не стерта с карты Европы, она этим
прежде всего обязана России".
- На Юго-Западном фронте, где подготовленность русских войск к боям
находилась на должном уровне, были достигнуты огромные успехи.
Сражение разгорелось между четырьмя русскими и четырьмя австро-венгерскими
армиями. Русские армии, располагая точными данными
разведки, развернулись на 450-километровом фронте, от Ивангорода до
Каменец-Подольска, имея стратегическую задачу взять "в клещи" весь
район между Львовом и крепостью Перемышль и воспрепятствовать
отходу противника на юг, за Днестр, и к западу, к Кракову. Третьей и
восьмой армиям ставилась задача наступать на Львов и Галич, четвертой
и пятой - на Перемышль и Львов. Численное превосходство в целом
было на стороне австро-венгерской армии, особенно против русского
правого фланга (28,5 дивизий против 16,5 дивизий русских).[5] В
ходе боев русские армии выполнили свои стратегические задачи и продвинулись
на 280-300 км, освободив Галицию, ее столицу - древний
русский город Львов. Боевые потери австро-венгерской армии достигли
400 тыс. человек, в том числе 100 тыс. пленными. В Галиции образуется
военное генерал-губернаторство во главе с графом А.А. Бобринским.
В воззваниях к народам Австро-Венгрии, распространявшихся на
9 языках, говорилось, что Русская Армия несет свободу и осуществление
народных желаний. "Австро-Венгерское правительство веками сеяло
между вами раздоры и вражду, ибо только на вашей розни зиждилась
его власть над вами. Россия, напротив, стремится только к одному,
чтобы каждый из вас мог развиваться и благоденствовать, храня
драгоценное достояние отцов - язык и веру, и объединенный с родными
братьями, жить в мире и согласии с соседями, уважая их самобытность".[6]
- Русские победы в Галиции разрушили планы германского агрессора,
рассчитывавшего на оборону Восточного фронта силами Австро-Венгрии.
Они способствовали присоединению колеблющейся Италии к Антанте,
сохранению нейтралитета прогермански настроенных Болгарии
и Румынии, а также стимулировали победные наступления в Сербии.
- Уже в конце 1914-го - начале 1915 года Россия могла выполнить
свои исторические задачи, наголову разбив Австро-Венгрию и полностью
вывести ее из войны. Однако союзники настаивают на осуществлении
операций против Германии. Под их нажимом русское командование
принимает решение о подготовке наступления в глубь Германии.
В спешном порядке производится масштабная перегруппировка войск.
На австрийском фронте оставляются две армии. Но еще до окончания
перегруппировки русских войск противник, разгадав замыслы русской
Ставки, начинает наступление по обоим берегам Вислы в направлении
Ивангорода и Варшавы, которые оказываются под угрозой захвата. Мужественное
сопротивление русских войск разрушило первоначальные
планы противника. Совершив перегруппировку, Русская Армия переходит
в наступление и отбрасывает германцев на исходные позиции.
Спешное наступление в это время диктовалось не столько военными
интересами России, сколько настоятельными просьбами союзников,
терпевших серьезные поражения во Фландрии. Натиск русских войск
на Восточном фронте и на этот раз спас Францию. Только за один ноябрь
немцы сняли с Западного фронта и перекинули на Восточный
семь пехотных и одну кавалерийскую дивизии, в результате чего
немецкое наступление во Фландрии остановилось.
- В этих тяжелых условиях после больших потерь и в позднее время
года русская Ставка, возглавляемая великим князем Николаем Николаевичем,
по настоянию союзников предпринимает еще одну, по сути
дела, губительную для Русской Армии попытку вторжения в Германию.
Операция, которая получила название Лодзинской, не принесла
больших успехов русскому оружию, а только еще больше измотала
войска. Но ее результатом стало улучшение положения союзников.
- Союзники видели в России источник пушечного мяса, во многих
отношениях по-прежнему занимая двуличную, антирусскую позицию,
которая еще раз ярко проявилась в отношениях с Турцией. Русское правительство
не желало ввязываться в войну с Турцией и прилагало все
усилия, чтобы удержать ее от выступления на стороне австро-венгерского
блока, предлагая выгодные для нее условия мира. Однако союзники
этих условий не поддержали, специально провоцируя нападение
Турции на Россию. Провокационный антирусский характер также носила
акция Франции и Англии в отношении двух мощных германских
крейсеров. В начале войны эти корабли находились в Средиземном море
и могли быть легко уничтожены военно-морскими силами союзников,
однако они их беспрепятственно пропустили в Дарданеллы, тем
самым усилив позиции турецких прогерманских кругов, подтолкнув их
на военные действия против России.
- 16 октября Турция вероломно нападает на Россию, связывая ее силы
на южном направлении. А Франция и Англия решают свои агрессивные
задачи захвата колониальных владений. Франция стремится к
закреплению за собой Сирии и Киликии, Англия с конца 1914 года вообще
все свои главные силы бросила на захват территорий в восточной
части Средиземноморья, в Египте, Аравии, Месопотамии и Ираке.
- В начале 1915 года русское военное командование снова под влиянием
союзников готовит новую Восточно-Прусскую операцию в целях
нанесения главного удара на Берлин. Причем эта операция подготавливается
параллельно с приготовлением к наступлению на Юго-Западном фронте.
Сил, чтобы одновременно обеспечить решающий перевес
на обоих направлениях, у Русской Армии нет. Тем не менее и в этот
раз великий князь Николай Николаевич, подстегиваемый союзниками,
принимает опасное решение о наступлении. Германское командование,
предупредив русские войска, двумя армиями наносит контрудар по
10-и русской армии, которая отступает под огромным численным перевесом
противника. Лишь усилиями трех русских армий немцев удается
вытеснить в Восточную Пруссию.
- Успешным оказалось наступление на Юго-Западном фронте. Хотя
бои шли в тяжелых зимних условиях, 8-я русская армия под руководством
генерала Брусилова преодолела Карпаты и вступила на территорию
Венгрии. 9 марта русские войска освободили древний русский
город Перемышль, открыв себе прямой путь на Карпаты. Было захвачено
120 тыс. пленных (среди них 9 генералов и 2600 офицеров) и
900 орудий.[7] Начались приготовления к наступлению во фланг и тыл
Южной и 3-й австро-венгерским армиям, империя Габсбургов зашаталась.
Русские войска в Галиции показали чудеса храбрости, многие
солдаты были воодушевлены чувством того, что Отечество возвращает
свои исторические земли. В начале апреля всего одна рота русских воинов
уложила в бою насмерть около 600 австрийских солдат.[8]
- В апреле русский Царь с триумфом проехал через всю Галицию. Воодушевление
было всеобщее. Многие солдаты осознавали историческое
значение освобождения коренных русских земель Червонной Руси. Царя
встречали с ликованием. Очевидцы вспоминают, что при объезде Государем
войск его автомобиль, двигавшийся по песчаному берегу Днестра,
несколько раз завязал в песке. И тотчас по знаку великого князя
сотни солдат бросались к автомобилю, помогая ему выбраться. Причем
делали они это с таким воодушевлением, что очевидцам казалось, что
они поднимут и понесут машину. Государь все время говорил им: "Тише,
тише, не попадите под колеса, осторожнее". "Ничего," - раздавалось
в ответ, причем многие солдаты взбирались даже на автомобиль,
ловили руку Государя, целовали ее.[9]
- После посещения Галиции Царь отправился в южные губернии, побывал
в Одессе, а в середине апреля прибыл в Николаев, где посетил
еще не до конца построенный дредноут "Императрица Мария". Как и
всюду, его встречали с ликованием и теплотой. Руководство и рабочие
Русского завода, на котором строился дредноут, приняли его хлебом-солью,
а затем с обращением к Государю выступили несколько человек,
и среди них рабочий Белый, который сказал: "Рабочие завода уверены,
что труды их не пропадут даром и Россия увидит на Святой Софии в
Константинополе православный крест вместо мусульманского полумесяца".[10]
Царь был растроган, он подарил Белому часы и, обращаясь к рабочим,
сказал, что рад видеть работу "русских людей из русского материала
для родного флота". Характерно, что, принимая часы, Белый поцеловал
руку Царя. Увидя это, директор шепнул одному из очевидцев:
"Вот как люди меняются, в 1905 году это был самый ярый агитатор".
Действительно, военные события и первые победы сплотили русских
людей, заставили многих из них пересмотреть свои взгляды.
- Блистательные победы русского оружия в Галиции не были подкреплены
действиями союзников, которые продолжали решать свои собственные
задачи, рассматривая Россию прежде всего как фактор изматывания
германской армии, настаивая на наступлении в направлении Берлина,
по-прежнему не оказывая никакой реальной помощи русской армии ни
людьми, ни вооружением. Такая позиция союзников позволила противнику
осуществить массовую переброску своих дивизий с Западного на
Восточный фронт. Причем со стороны союзников, имевших численный
перевес над германской армией в 35 дивизий, не было сделано ни одной
попытки остановить переброску вражеских войск на русский фронт. 19
апреля германская армия, обеспечив себе огромный перевес в живой силе
и вооружении, осуществляет прорыв фронта и развивает наступление,
вытеснив русских из большей части Галиции. Наступление осуществляется
при постоянном увеличении числа войск, прибывавших с Западного
фронта, где союзники устроили себе передышку. И даже в этих тяжелых
условиях союзники настаивали на удержании любой ценой выгодного
плацдарма для наступления в глубь Германии, что привело к огромным
и бессмысленным потерям русских войск, а тем временем сами продолжали
решать собственные дела по захвату колониальных владений.
- В результате, по сути дела, предательства союзников русские войска
были вытеснены из большей части Галиции, из Польши, части Прибалтики
и Белоруссии. В боях с противником, обладавшим огромным преимуществом
в живой силе и вооружении, Русская Армия была обескровлена.
С начала войны потери составили 3,5 млн. человек убитыми, ранеными
и пленными, в том числе 300 тыс. было убито, 1,5 млн. попали в
плен. К осени 1915 года кадровая армия России была почти полностью
выведена из строя, погибло 45 тыс. офицеров. Практически полностью
уничтожены гвардейские полки. Сильно стала сказываться нехватка в
вооружении и снаряжении.
- Тем не менее к октябрю 1915 года фронт стабилизировался, силы германской
армии были серьезно подорваны, так же как и русская, она лишилась
большей части своего кадрового состава, возникли серьезные
трудности с вооружением и снаряжением. В упорных боях с начала войны
Германия и Австрия потеряли на русском фронте 3 млн. человек. Зато
союзники России предоставили себе почти полуторагодовую передышку -
именно такой срок не было активных действий на Западном
фронте. Союзники делали войну чужими руками.
- Осенью 1915 года у многих русских людей не было никаких сомнений
в близости победы над врагом. С особым подъемом по всей стране
шли молебны. Высокое религиозное чувство русских соединялось с чувством
горячей любви к Родине. Как вспоминает очевидец тех дней князь
Е.Н. Трубецкой, <... у нас совершались всенародные моления о победоносном
окончании войны. Под влиянием тревоги, охватившей нашу деревню,
приток молящихся был исключительно велик и настроение их
было необычайно приподнятое. В Калужской губернии, где я в то время
находился, ходили среди крестьян слухи, будто сам Тихон преподобный
- наиболее чтимый местный святой, ушел из своей раки и беженцем
странствует по русской земле. И вот я помню, как в то время на моих
глазах целая церковь, переполненная молящимися, хором пела Богородичный
молебен. При словах "не имамы иные помощи, не имамы иные
надежды" многие плакали. Вся толпа разом рушилась к ногам Богоматери.
Мне никогда не приходилось ощущать в многолюдных молитвенных
собраниях той напряженной силы чувства, которая вкладывалась тогда в
эти слова. Все эти крестьяне, которые видели беженцев и сами помышляли
о возможности нищеты, холодной смерти и об ужасе зимнего бегства, несомненно,
так и чувствовали, что без заступления Владычицы не миновать им гибели>.
Глава 36
Земгор. - Военно-промышленные комитеты. - Их масонское руководство. -
Военно-масонская ложа. - Клеветническая кампания против
правительства. -Масоны против Мясоедова и Сухомлинова.
- В ходе военных действий русская армия столкнулась с большими
трудностями в снабжении войск вооружением и снаряжением. Кроме
заниженных мобилизационных планов и низких норм снабжения вооружением
и боеприпасами, большую роль в создании этих трудностей
сыграли и так называемые общественные организации, взявшие на себя
часть функций по снабжению армии, но на деле плохо справлявшиеся
с ними. К таким "общественным организациям" принадлежали Земгор
и военно-промышленные комитеты, ставшие центрами масонской
антиправительственной конспирации, источником самых беззастенчивых
политических интриг, злоупотреблений и махинаций. Земгор возглавлял
масон князь Г.Е. Львов (его правой рукой был масон В.В. Вырубов),
Центральный военно-промышленный комитет - масоны
А.И. Гучков и А.И. Коновалов, Московский военно-промышленный
комитет - масон П.П. Рябушинский.
- Земгору предшествовал Всероссийский земский союз помощи больным
и раненым воинам, который был создан на съезде уполномоченных
губернских земств и утвержден Царем в августе 1914 года как
"вспомогательное учреждение для военно-санитарного ведомства вне
действующей армии".
- Однако вслед за организацией лазаретов, санитарных поездов и передовых
врачебно-питательных отрядов деятельность Союза стала распространяться
и на действующую армию. Военные власти привлекают
Союз к выполнению самых разнообразных заданий. Одно за другим
возникают новые предприятия. Союз занимается устройством "этапов"
с врачебными и питательными пунктами, банями и прачечными. Союз
организовывает питание свыше 300 тыс. рабочих, занятых строительством
военных объектов. Возникает огромное хозяйство с эпидемическими,
прививочными, банными, дезинфекционными отрядами и пунктами,
бактериологическими лабораториями, множество разных складов
со своим транспортом, мастерскими, гаражами.
- Земский союз вскоре получил право снабжать армию сначала только
теплыми вещами и палатками, а позднее и предметами боевого снаряжения.[1]
Дело снабжения армии становится по своей сути главной
функцией Земского союза, для осуществления которой он объединяется
со Всероссийским союзом городов, создав организационный монстр
Земгор, возглавляемый тем же масоном Г.Е. Львовым. В сентябре
1915 года возникает Главный комитет по снабжению армии Всероссийских
Земского и Городских союзов, а на местах - областные, губернские,
уездные и городские комитеты.
- Главный комитет получил в свои руки большую власть, так как оперировал
огромными финансовыми средствами, принадлежащими не общественным
организациям, а государству. Он принимал и распределял
заказы военного ведомства на вооружение, снаряжение и питание армии.
Все средства для своей деятельности Комитет получал из казны
и распределял их между местными комитетами. На государственный
счет Земгор усиливал свое влияние в предпринимательской и рабочей
среде, осуществляя выполнение военных заказов по своему усмотрению,
совершал сделки и договоры на крупные суммы и продолжительные
сроки, приобретая имущество и содержа многочисленные штаты служащих.
- Передача больших государственных средств в руки Земгора и ВПК,
с самого начала настроенных революционно, была большой ошибкой
правительства, ибо на государственные средства существовали организации,
которые во многом уже не считались с правительством и вели
работу по своему усмотрению, часто даже не координируя ее с государственными
учреждениями. В рамках Земгора тысячи чиновников
имевших даже особую форму и именовавшихся в просторечье земгусарами
(были это чаще всего лица, уклонявшиеся от военной службы).
- Либерально-масонские круги всеми способами беззастенчиво и бесстыдно
рекламировали деятельность Земгора. Главное, они пытались
внушить мысль, что все дело снабжения армии осуществляет "общественность",
а правительство ничего не делает, а только мешает. "Эту громадную
работу, - утверждал московский городской голова масон Челноков
в марте 1916 года, - Союз должен был принять на себя, потому
что с первых же моментов войны правительство оказалось совершенно
несостоятельным. Ничего не подготовив само, оно, тем не менее, на
каждом шагу проявляло вредную деятельность, мешая работе общественных
организаций". Афишируя свою деятельность, функционеры
Земгора и ВПК представляли дело так, как будто она вся осуществлялась
на средства "общественности". Однако это была беззастенчивая
ложь. Своих средств "общественность" почти не давала, существуя исключительно
на средства правительства.
- Для деятельности Земгора и Центрального военно-промышленного
комитета весьма характерен следующий факт: в августе 1915 года на
фронте появились в большом количестве артиллерийские снаряды в
ящиках с бодрящей надписью: "Снарядов не жалеть - Центральный
военно-промышленный комитет". Но скромно умалчивалось, что хотя
ящики и изготовлены этим комитетом, но самые снаряды произведены
на казенных заводах.[2]
- Говоря о руководителе Земгора Г.Е. Львове, царский министр
А.В. Кривошеий с иронией писал, что он "фактически чуть ли не председателем
какого-то особого правительства делается. На фронте только
о нем и говорят: он спаситель положения, он снабжает армию, кормит
голодных, лечит больных, устраивает парикмахерские для солдат -
словом, является каким-то вездесущим Мюр и Мерелизом".[3] Так не
вполне заслуженно создавался положительный имидж Г.Е. Львова.
- Уже после революции многие деятели Земгора и ВПК признавались,
сколько недостатков и неразберихи было в этих организациях.
Один из них - князь С.Е. Трубецкой отмечал неудовлетворительность
работы Земгора, способного быть подсобной организацией, но не
справлявшегося с глобальными задачами обслуживания армии, кото-
рые он на себя взвалил, упорно оттесняя от них государственные организации
как "полностью неспособные". Да, государственные организации,
считал Трубецкой, оказались не на высоте тех труднейших задач,
которые перед ними стояли. Но степень их неспособности, безусловно,
преувеличивалась "самовлюбленной общественностью". Работа государственных
органов в атмосфере недоброжелательной критики и недоверия
значительно затруднялась. <Неверно, что общественные организации
во время войны будто бы "выдержали государственный экзамен"....
Методы работы, годные для подсобных организаций, часто неподходящи
для государственных органов. Этого наша общественность упорно не хотела понять>.[4]
- Опыт войны подсказывал, что требовалось усиление всех функций
государственной власти, огосударствление и даже милитаризация многих
функций обслуживания и снабжения армии. Однако на попытки
усиления государства "общественность" отвечала воем обвинений в
превышении власти. На обоснованные попытки государственных органов
взять контроль над расходованием общественными организациями
казенных средств неслись обвинения в травле общественности, а часто
просто покрывались откровенные злоупотребления и махинации.
- Руководитель Земгора, будущий глава Временного правительства,
масон князь Г.Е. Львов был человек довольно посредственный и никак
не годился для организации больших государственных дел. Хорошо его
знавший по общественной работе князь С.Е. Трубецкой отмечал его довольно
примитивный ум и поверхностную культуру. <На самые высокие
посты он определенно и совершенно не годился. Его "ловкость" и
умение пускать людям "пыль в глаза" позволяли ему, однако, подняться
выше нормального для него уровня. При этом князь Львов проявлял
совершенно не аристократическую и даже противоаристократическую
цепкость в достижении новой должности и в удержании ее в своих руках>.[5]
Будучи очень прижимистым и скупым в личных денежных делах,
он был чрезвычайно расточителен, когда дело касалось государственной
казны. На должности руководителя Земгора он прославился чудовищным
мотовством, заявляя: "Когда дело идет об армии, затраты роли не
имеют", нерационально расходуя выделенные ему средства, которые зачастую
становились объектом наживы для его окружения.
- Под стать Львову и многие другие высшие руководители Земгора. Во
главе Комитета Земгора Северо-Западного фронта стоял В.В. Вырубов,
тоже масон, дальний родственник князя Г.Е. Львова, большой его любимец
и друг Керенского. "Как организатор Вырубов был того же типа,
что и князь Львов, но недостатки Львова были у Вырубова как бы под
увеличительным стеклом. Об этих недостатках Вырубова не раз говорил
сам князь Львов. Казенными и общественными деньгами Вырубов буквально
бросался, эта сторона вопроса его совершенно не интересовала,
и он даже как бы кокетничал своим презрением к вопросу о стоимости
того или другого предприятия".[6] "Главное начать дело, - учил Вырубов
своих сотрудников, - что-нибудь там напутаешь - это не важно!" Если
дело удавалось, то его заслуга приписывалась Земгору и его руководителям,
если нет - объяснялось происками правительства. "Бесконтрольное
швыряние денег и покупки не считаясь ни с какими ценами, -
писал С.Е. Трубецкой, - создавали большие искушения для иных слабых
душ. С другой стороны, подрядчики, чуя возможность огромной наживы,
искушали взятками некоторых работников закупочного аппарата".
Трубецкой говорит о злоупотреблениях очень мягко, а на самом деле
взяточничество и махинации расцвели в Земгоре пышным цветом.
- Следует отметить, что между Земгором и Центральным военно-промышленным
комитетом отношения были совсем не безоблачные. Между
этими организациями шла нескончаемая борьба за получение государственных
денег, выделяемых этим общественным организациям для
обеспечения нужд фронта. Были периоды, когда Земгор отказывался
работать вместе с военно-промышленными комитетами,[7] а отношения
между Львовым, Гучковым и Рябушинским были очень прохладными,
а порой просто враждебными. Каждый боролся за первое место, за
жирный кусок государственных средств и выгодных заказов. Остроту
борьбы не могло даже ослабить "бюро" для распределения заказов, куда
вошли представители этих общественных организаций.
- В годы войны активизировала свою деятельность Военная ложа, созданная
не позднее 1909 года в Петербурге и возглавляемая руководителем
думского комитета по военным делам А.И. Гучковым. Образцом
ее были французские военные ложи, деятельность которых стала широко
известна по скандалу с "фишами", так называли карточки-досье
на офицеров французской армии. Досье составлялись масонскими ложами
в армии и передавались "братьям", служащим в военном министерстве,
где с их подачи военное руководство на основании этих "фиш"
решало судьбу офицеров. Скандал показал, какой сетью доносов, наушничанья,
низких интриг была опутана французская армия. Оказалось,
что еще в начале 1903 года масон капитан Паснье организовал масонскую
организацию "Военная солидарность", которая поставила своей
целью работать на "демократизацию" армии. Членам ассоциации вменялось
в обязанность следить за своими товарищами по службе, не
принадлежащими к масонству и пользующимися у последних репутацией
реакционеров, и о всех их действиях доносить специальному бюро
при "Великом Востоке Франции", которое собирало и классифицировало
эти доносы. Масоны заносили в карточки все данные об офицерах
и давали им оценки: "клерикал", "бешеный клерикал", "реакционер",
"посылает своих детей к монахам", "сопровождает свою жену к
обедне" и прочие "преступления" с точки зрения масона. Вот подобную
же организацию создал и возглавил А.И. Гучков. В нее вошел целый
ряд видных военачальников русской армии, с которыми Гучков имел
непосредственное общение во время его работы в думском военном комитете.
В Военной ложе состояли военный министр Поливанов, начальник
Генштаба России Алексеев, представители высшего генералитета -
генералы Рузский, Гурко, Крымов, Кузьмин-Караваев, Теплов,
адмирал Вердеревский и офицерства - Самарин, Головин, Полковников,
Маниковский и целый ряд других видных военных.
- Вполне естественно, что многие военные решения, в которых участвовали
члены этой масонской ложи, принимались с учетом некоей коллективной
тайной директивы и почти всегда в пользу союзников, а значит,
в ущерб национальным интересам России.
- Поддержка союзников вовсе не означала, что российские масоны во
всем подчинялись только Уставу "братства". Во время войны была установлена
близкая связь некоторых масонов с германской разведкой,
отражавшая их редкую моральную нечистоплотность.
- Так, известный масон кадет князь Бебутов всю войну провел в Германии
и только в августе 1916 года вернулся в Россию, и тогда выяснилось,
что он был германским агентом,[8] а также участвовал в разных
темных махинациях. Русская военная разведка установила, что Бебутов
"по приглашению евреев стоял во главе общества вспомоществования
русским подданным, оставшимся в Германии после объявления войны.
Занимаясь этим делом, князь Бебутов вместе с германским евреем Каном
и русским евреем Вязненским допустил ряд злоупотреблений, как-то:
несправедливое распределение пособий, выдача их только евреям,
расход благотворительных денег на кутеж и т, п.".[9]
- Масон социал-демократ Н.Д. Соколов дружил с видным ленинцем
и платным агентом немецкой разведки М.Ю. Козловским,[10] уличенным
в передаче "грязных денег" Ленину.
- Чтобы отвлечь внимание от подлинных виновников поражения русской
армии, либерально-масонское подполье использует испытанный
прием - клеветническую кампанию против правительства, пытаясь
полностью переложить вину на него.
- Вины правительства в поражении не было. В предвоенные годы оно
сделало все возможное для строительства государственной обороны.
Другой вопрос, что слишком мало прошло времени с японской войны
и первой антирусской революции, оставивших кровавые рубцы на теле
Отечества. Россия обеспечивала себя почти всем необходимым для
обороны. Помощь союзников в вооружении была незначительна. Не
вина русского правительства, что оно за столь короткий срок после
великих потрясений по объективным условиям просто не успело создать
такой же запас вооружений, как Германия, заранее готовившаяся к
большой войне чуть ли не со всем миром. Снарядный, патронный голод
в русской армии, о котором так много писала либерально-масонская
и левая пресса, возник не сразу, а в результате жестоких многомесячных
боев, когда Русская Армия фактически воевала и за себя, и
за союзников, ухитрившихся избегать активных боевых действий в
течение полутора лет с конца 1914-го по февраль 1916 года. Если бы
союзники сами попали в аналогичную ситуацию, результат был бы такой же.
- Кампания против правительства началась издалека - с фабрикации
дела против полковника Мясоедова, конечной целью которой была
дискредитация военного министра Сухомлинова, находившегося с
полковником в приятельских отношениях. Главной действующей фигурой
здесь стал специалист по подобным делам масон А.И. Гучков.
Первый конфликт Гучкова с полковником Мясоедовым произошел
еще до войны, когда глава военной масонской ложи клеветнически обвинил
Мясоедова в шпионаже, вызван был за это на дуэль и вынужден
извиниться за свою клевету. Полковник Мясоедов состоял одним
из руководителей военной службы по борьбе с революционным движением
в армии и по некоторым данным столкнулся с подрывной работой
Гучкова на ниве масонской Военной ложи. Кампания, которая
была развязана либерально-масонской печатью против полковника,
свидетельствовала, что он задел чьи-то серьезные интересы. В результате
скандала и дуэли Мясоедов был отстранен от должности, а сама
служба почему-то упразднена. Возможно, это и нужно было масонским конспираторам.
- Второе действие по делу Мясоедова произошло в начале 1915 года,
когда по навету некоего "германского агента" (хотя непонятно, и был
ли он вообще?) полковник был арестован по обвинению в шпионаже и
через две недели спешно казнен. В центре фальсификации стояли все
тот же Гучков и еще один масон - В.Ф. Джунковский, заместитель
(товарищ) министра внутренних дел, шеф жандармского корпуса, начальник
гражданской контрразведки. Именно у Джунковского дело было
сфабриковано, а затем передано военным властям Северо-Западного
фронта для "исполнения". Лица, близко знакомые с делом, отмечали,
что в нем не приводилось ни одного факта, ни одного случая передачи
сведений и даже ни одной конкретной даты, и все оно производило
"впечатление подтасовки", "грубой подделки".[11] Подоплека событий
стала ясна сразу же после казни Мясоедова, когда по России стали
намеренно распространяться слухи о связи Мясоедова с военным
министром Сухомлиновым, якобы тоже причастным к измене. В интриге
против Сухомлинова активно участвовал великий князь Николай
Николаевич, стремившийся сделать из военного министра козла отпущения
за свои стратегические ошибки и преступное потворство домогательствам
союзников. Против Сухомлинова ведется кампания безосновательных
обвинений в предательстве, измене, шпионаже, взяточничестве.
В ходе следствия ни одно из обвинений не подтвердилось, но в
июне 1915 года военный министр был смещен с должности, а позднее
посажен в крепость. Имя Сухомлинова стало нарицательным в
антиправительственной пропаганде.
- Антиправительственный, антицарский характер носила также новая
клеветническая кампания против Распутина, так называемое дело о кутеже
в ресторане "Яр" в Москве. Якобы во время этого кутежа "безобразно
пьяный" Распутин заявлял о своей интимной близости с Царицей.
Как выяснилось при расследовании, дело было сфабриковано по
указанию масона В.Ф. Джунковского, причем очень грубо (исполнители
даже не потрудились, чтобы подобрать лжесвидетелей), и опиралось
на письменное показание подчиненного Джунковскому московского
полицейского начальника, сделанное через месяц после тех событий, в
которых якобы участвовал Распутин. Либерально-масонское подполье
придавало этой кампании большое значение для дискредитации Царя.
Репортажи об этом липовом деле печатались чуть ли не во всех газетах
с добавлением разных гнусных подробностей. Получив результаты
расследования, Царь немедленно снял Джунковского со всех высоких
должностей. Однако он не мог изгладить из общественного сознания
грязных слухов о его семье, организованно распускаемых масонским подпольем.